Есть истории, которые не просто заслуживают отдельной книги – они достойны целого зала славы в библиотеке памяти. Одна из них – история Сергея Бухтиярова, прошедшего путь от ветеринара в колхозе и сотрудника донецкого химзавода до инструктора-разведчика, а затем – одного из тех, кто в 2014 году встал на защиту Донбасса. Его судьба – это готовый сценарий, где долг, боль и юмор переплелись в окопах под Авдеевкой, на «Винограднике» и в разрушенных пригородах Донецка.

«ВСЕ БЫСТРО ЗАКОНЧИТСЯ»

«Не надо идти воевать, нет смысла, увидишь, это все быстро закончится, разойдется», – говорил Сергею папа, когда тот обсуждал с ним события 2014 года, происходившие буквально за окном. Воевать шли шахтеры, которые никогда не держали в руках оружия, и его все тянуло туда, на передовую, чтобы остановить катящуюся на Донбасс стальную волну. Однако Сергей верил и отцу, и верил в то, что большой войны не будет – так тогда думало много жителей Донбасса. В их головах не укладывалось, как народ, всегда считавшийся братским, может идти на них с оружием. Многие не понимали, кто пришел к власти на пулях Майдана.


Мир не приходил, надежда на переговоры не подавала признаков жизни, больше стоять в стороне было нельзя. Так Сергей пополнил ряды ребят, которые в спортивных штанах, еще даже без опознавательных повязок, начинали считать патроны в обоймах своих автоматов.

НА СЛУЖБЕ В 11‑М ПОЛКУ

«Укронацисты были уже под Еленовкой, были под Моспино. Я поехал в Шахтерск, там знакомые ребята стояли, но транспорт не ходил. Как сегодня помню, я дал водителю 50 гривен, чтобы он меня подвез. Парни меня сразу приняли, есть еще фотографии, как мы тогда вместе стояли, каждый в чем пришел, в спортивных штанах, в пальто. Тогда еще и повязок не было, такая непонятка. Мы знали друг друга в лицо – нас ведь было немного. Мы просто знали, где наш противник, и больше нам ничего не было нужно», – рассказывает он.


Сергей служил в донецкой армии, в основном в 11‑м полку, на главных линиях обороны Донецка: Пески (Вольво-центр), Жабуньки, Спартак, «Виноградник» под Авдеевкой. Сегодня эти места, к сожалению, многим ничего не говорят, но благодаря тому, что народное ополчение удерживало их, противник не мог ворваться в Донецк, а пытался неоднократно. Там, среди уничтоженных домов, в посадках, перерытых лабиринтами окопов, в подвалах домов, соединенных туннелями, он нес свою службу долгие 7 лет. Тогда еще никто и не слышал о дронах, разве только для разведки, да и то крайне редко. Все это время врага видели в лицо, буквально. На «Винограднике» расстояние до вражеских окопов измеряли не в километрах и даже не в сотнях метров, а в десятках. Точнее, 60 метров. Это даже тяжело представить. Как воевать, если противник может без проблем добросить до тебя гранату? Как воевать, когда такую дистанцию можно быстро пробежать? Особенно ночью или в тумане.

ОКОПНАЯ ПРАВДА

«В окопах страшная служба. Грязь, сырость, сидишь голодный, тебе холодно, но огня не разжечь, расслабляться не будешь, потому что в любой момент могут напасть – так и бывало много раз, все время живешь напряженно, в ожидании. Это сильно изматывает, но кто-то же должен быть на позициях. Но и вне окопов не легче. Однажды в Жабуньках в дом, в котором мы находились, прилетел снаряд, стену просто разнесло силой удара, и он попал внутрь комнаты. Только когда мы вышли из шока, мы заметили, что этот снаряд не разорвался каким-то образом, иначе с нас бы и собирать было нечего», – вспоминает он.

Сергей сейчас, так сказать, немного в обиде. Его сильно злит, когда говорят, что война началась в 2022 году, а по правде она идет с 2014 года, и эти восемь лет ребятам вообще не было легче воевать. Со злостью говорит, что не раз слышал уже о том, что раньше это была «ананасовая война», когда «перекидывались снарядами».


«Нам было приказано не отвечать на их обстрелы, даже я сталкивался с таким, что какой-то новый командир обвинял нас в том, что мы провоцируем «укропов», «ведь сами по себе бы не начинали». А в нас целились, как хотели. Но мы же военные. А как быть с тем, что мы много раз наблюдали, как их снаряды летят над нашими головами и дальше, в мирный сектор, где военных никогда и не было? А нам приказывали ждать, и пока враг не будет прямо в окопе – не отвечать», – рассуждает Сергей.

А если уже получался редкий случай, что наша артиллерия могла «работать», ребятам, находившимся напротив противника, вообще не становилось легче.

«Это очень сильно, мягко сказать, бесит. Чувствуешь себя беспомощным и чувствуешь, что тебя предали, потому что нельзя стрелять здесь, они стреляют, и ты в итоге всегда виноват, ты виноват, останешься виноват», – говорит он.

Сергей открыто говорит, что все эти годы «было весело», и это не сарказм или фигура речи. Дело в том, что часто в крайних ситуациях, чтобы не поддаться страху и ужасу, люди защищаются смехом, и если кто-то впервые приезжал на такие позиции, не сразу мог понять, почему в холоде и грязи у ребят великолепное чувство юмора – им просто по-другому не выжить.

Ребята жили там вместе, в тесных блиндажах, отвечая друг за друга, жили теми же страхами и тем же чувством долга. Как говорит Сергей: «Если кто-то подводит, ты с ним дружить не будешь. Потому никто не подводил». Я, в свою очередь, в таких местах, как «Виноградник», всегда встречал одно постоянное мнение: «Надо идти в наступление, хуже, чем сейчас, не будет».


К сожалению, многие из этих смелых бойцов, защищавших наш спокойный сон, оставили свои жизни на забытых позициях. Когда мы с Сергеем общались и вспоминали те места, на которых я иногда бывал как военкор, а он отдавал им каждую секунду своей жизни, я видел, как он останавливается на полуслове, постоянно повторяя фразу «Его уже нет, он погиб» по отношению к своим братьям. Не друзьям, не коллегам, а именно братьям, которых потерял. Я видел, как при этих словах перед его глазами поднимается волна воспоминаний.

Сергей ушел из армии в 2021 году, вполне исполнив свой долг – пулевое ранение в ногу дает о себе знать и по сегодняшний день. Труд 7 лет войны не измерить ничем. Но когда началась СВО, он снова встал в строй, хотя долгое время ни один военкомат не хотел на это соглашаться из-за его возраста и состояния здоровья.

Больше всего в таких историях, думаю, поражает не то, что такие люди пошли защищать свою Родину, свой дом, не то, что много лет стояли безупречно там, где многие бы и ночи не провели. Самое поразительное – то, что многие не знают об их тяжелом и смелом труде, а они сами в своей скромности не понимают, что героизм такого уровня найти далеко не просто.

Давид Худжец