«Нужно, чтобы небо было за нами», – девушка-оператор ударных беспилотников с позывным «Радистка» рассказала о том, как когда-то решила выучиться нелёгкому делу, чтобы помогать Родине держать небо под контролем

На облезлой штукатурке в столбик чем-то острым нацарапаны пара десятков крестиков и один крест в кружочке. Подвох я почувствовал сразу — по смеющимся девичьим глазам. Но на всякий случай выдал серьезную версию, хотя и максимально расплывчатую.

- Видимо, уничтоженные вами цели.

- Точно! — весело соглашается Катя. — Обычные крестики — это мыши. А в кружочке — крыса.


И только тут я замечаю расставленные вдоль стен мышеловки. На пункт управления БПЛА 1 бригады 51 армии в составе группировки войск «Центр» я пробирался, как по подводной лодке. Сначала вертикальный люк в подвал разрушенной многоэтажки освобожденного прифронтового города. Потом - по подземным лабиринтам с потолками под не очень высоких людей и с «переборками между отсеками», размером не больше люка субмарины. Хочешь жить — умей вертеться.

Во время боевого дежурства операторы FPV-дронов самолетного типа «Молния» на поверхность не выходят. Инженеры поднимаются только для того, чтобы собрать и снарядить «птичку» и поставить ее на катапульту — и бегом вниз. При чем тут молодая симпатичная девушка? Екатерина с позывным «Радистка» и есть пилот ударного дрона. Ее позиция — всего в нескольких километрах от противника. До Покровска (Красноармейска) — рукой подать. Но «Радистка» работает не по городу, а за него. Уничтожая логистические цепочки, опорники, технику на дальних подступах. Собственно, в том числе и благодаря ее усилиям формировалось окружение агломерации, о котором в выходные президенту доложил начальник Генштаба.

В современном понимании окружение — это не физический контроль периметра города. На каждый метр солдата с ружьем не поставишь. Однако Покровско-Мирноградском гарнизону физически перерезали все трассы снабжения, кроме воздушной. И взяли под огневой контроль все дороги на 15-20 километров от Красноармейска в тыл противника. Это — смертельная зона, где передвигаться на технике или автомобилях невозможно. Только пешком. И это заслуга беспилотной авиации. По сути, на этом важнейшем участке фронта мы переиграли врага не только на земле, но и в небе.

Пилот-самоучка

- Я в БПЛА пошла именно с этой мыслью — забрать у противника небо. Отучилась сначала на коптерный тип, а потом уже на самолетный.

- Как вы вообще сюда попали?

- Я следить за событиями в Донбассе начала еще в подростковом возрасте. И постепенно во мне закипал праведный гнев. Хотелось все исправить. А после речи президента 24 февраля 2022 года поняла, что вот он, тот случай, когда я могу принести пользу на этой земле.

- Тогда ведь беспилотная тема еще не так популярна была...

- А я и служила поначалу при штабе, работала с документами. А потом начала выдвигаться на позиции, полетала на коптере и поняла, что это мое.

На боевое дежурство мы приехали вместе под утро, пока еще было темно. С рассветом начинает оживать рабочий чат, в котором свои действия координируют беспилотные расчеты соседей, подразделения РЭБ, радиоразведки… Это довольно сложный механизм, в котором все вроде делают одну работу, но могут невольно помешать друг другу. Важно разводить время запусков, маршруты, высоты. Картинка одного оператора на одинаковых частотах может «всплыть» в очках другого. «Радистка» со своим напарником «Золотым» даже усовершенствовала антенну, которая сужает луч управления дроном. Но ее на крыше приходится подворачивать по курсу «птички». Дистанционный пульт управления поворотного устройства смастерили здесь же. «Золотой» пошел воевать еще в 2022 году — в пехоту. Говорит, что беспилотниками заинтересовался благодаря их популяризатору, военному блогеру Владлену Татарскому. Он одним из первых предложил применять дроны в качестве одноразового управляемого снаряда.

- И я понял, что это — рабочая тема. В то время танки выкатывались буквально на прямую наводку, мы их визуально видели. Отрабатывали карусель по нашим посадкам, и никто ничего с ними сделать не мог. Сам начал обучаться, купил пульт, очки, получил базовые навыки на гражданке, отслужив первый контракт. Потом связался со летной школой, доучился и снова подписал контракт.

- Серьезно технологии скаканули за это время.

- Все это развитие прошло на моих глазах. Раньше пролететь 5-7-10 километров с маленькой «морковкой» считалось большим достижением Сейчас уже мы летаем на «Молниях» на 30-50 километров, везем боеприпас килограмм под восемь. И это обычная практика.

Насыщенный фронт

В одном из чатов тренькает сообщение — есть цель. Вслед за двумя инженерами выползаю их этой подлодки и ныряю в соседнюю. Тут подвал попросторнее. На столах парни собирают птичку, приделывая крылья, хвост, прикручивая антенны, аккумулятор и большую противотанковую мину. Выносят крыло к пусковой установке, накачивают компрессором пневмокатапульту и докладывают по рации о готовности. Предполетная подготовка — винты, подкрылки, камера. И «Молния», наконец, взлетает в небо.

- Изначально у нас была заточка под технику и транспортные средства, - Катерина уже в очках и с пультом в руках. На мониторе наблюдаю за ее полетом. - Сейчас мы в основном работаем по личному составу, по укрытиям, которые не могут пройти наши штурмовые группы. Техники тут очень мало стало.

- Есть разница, девушка за штурвалом или парень? Вы, говорят, более усидчивы, терпеливы.

- Мне кажется, все зависит от человека, насколько он сосредоточен, понимает свои цели и задачи, ответственно относится к работе.

- А мужской коллектив как к тебе относится?

- Ну, поначалу было трудно. Но со временем ты показываешь, что приносишь результат, не являешься обузой, заинтересован в боевой работе. А просто девочкой можно побыть в отпуске.

Когда до цели остается две минуты, «Радистка», приподняв очки, сверяется с картой и еще раз рассматривает фотографию цели, снятую с дрона- разведчика. Он висит там же, чтобы зафиксировать результат попадания или его отсутствие. Сейчас картинка с воздуха транслируется прямо на экраны соответствующих штабов. Ничего не утаишь. На фото опорник противника различить невозможно, но он есть. Аккурат под черным пятном, похожим на навес. В него Катя и влетает на своем самолете, откидываясь в раскладном кресле. Телефон снова тренькает, инженеры убегают готовить очередной борт.

- На Покровском направлении, есть какие-то особые отличия работы? — спрашиваю «Золотого», пока «Радистка» проводит предполетную подготовку.

- Это один из самых старейших фронтов. Здесь очень крупные укрепрайоны. Городские агломерации, подготовленные к обороне. Тут позиционные бои были с 15 года, накапливались личный состав, техника, специалисты технического плана, много систем РЭБ со всего мира. Поэтому здесь всегда было сложно. Приезжают ребята с других направлений и порой говорят: как вы здесь летаете? Очень насыщенный, скажем так, фронт.

«Победить в головах»

На экране снова картинка с самолета «Радистки», которую очень сильно подергивает помехами. Когда «Золотой» отворачивает луч в сторону, перехватывается видео с вражеского беспилотника. Он возвращает луч на борт напарницы. Непрошенными гостями занимаются другие службы. Катя подлетает к уже знакомому углу лесополосы, заходя на цель. Прямо в кадре по ней прилетает «Молния» соседей, и наша «птичка» влетает в опорник, объятый дымом.

- А чисто по-женски не бывает тяжело? Не хочется сказать «ой, всё» и уехать домой?

- Ну мы же в армии, - улыбается «Радистка». — Бывает трудно, но ты понимаешь, что делаешь важное для своей страны дело. И никуда не денешься с этой подводной лодки до победы.

- Какой вы ее видите?

- Главное - победить в головах. Они должны осознать, что заблуждались на протяжении долгого времени. Что вели себя в корне неверно. Что можно жить по-другому. Но теперь это всё только после нашей победы.

По чатам объявляют «стоп полеты». На определенное время включается наш РЭБ, под прикрытием которого я и выезжаю в безопасный район. В Телеграме с удивлением узнаю о существовании некоего ультиматума российского командования. Дескать, сдавайтесь или… А что или?

Любой ультиматум предполагает паузу на определенный период, по окончании которого следуют какие-то действия. Но на Покровском направлении они не прекращаются ни на минуту. Президент четко дал понять, что в плен с распростертыми руками примут всех, кто пожелает сдаться. Но он ничего не говорил о каких-то паузах, ультиматумах и тем более, прости Господи, перемириях. Уничтожение противника в этой большой агломерации идет нон-стопом. Просто врагу предоставили альтернативу, на которую идут далеко не все. Некоторые подразделения ВСУ обороняются отчаянно и в плен не спешат.

Ничего похожего на подготовку какого-то коридора, по типу Мариупольского «экстракшена», я не заметил. Артиллерия активно говорит сейчас с обеих сторон. Киев на этом направлении сосредоточил около 20 дивизионов различного калибра. Дроны никуда не делись. Их в зоне ответственности нашей 2 армии — более 500 расчетов, из которых около 400 — ударные.

То есть, никакой легкой прогулки для наших подразделений нет. И обрушения фронта нет. Каждый квартал, каждый дом, каждый подъезд даются непросто.

«Мы к каким-то датам, к каким-то событиям ничего приурочивать не будем, будем всегда, как это делали до сих пор, исходить из военной целесообразности и во главу угла ставить сохранность жизни наших ребят, наших военнослужащих», - подчеркнул президент.

Так что, нет никакого ультиматума. Есть круглосуточная боевая работа по освобождению наших городов и обещание гуманно обращаться с теми, кто решит добровольно сложить оружие. Остальным пощады не будет. Источник