«Кому война, а кому мать родна», – известная народная пословица. И она реализуется на юго-востоке Украины с невероятной успешностью. Пока киевские власти перекрывают социальные выплаты для жителей Донбасса, сами жители нашли источник самофинансирования – подбитая украинская техника. Сгоревший танк ВСУ – это минимум 150-200 тысяч гривен. Если его оперативно порезать.
Подразделения украинских войск вполне закономерно опасаются ДРГ – диверсионно-разведовательных групп непризнанных республик. Но у них есть еще один враг — охотники за металлоломом. Люди не вооруженные противотанковыми ружьями или гранатометами. Зато оснащенные самыми облачными газовыми резаками. Они мониторят боевые действия и ждут добычи. Как стервятники. И они всегда с прибылью.

- Хобот, ну ты ещё долго там возиться будешь?
- А что?
- Да ничего, давай быстрее! Цигель! Цигель! Ай-лю-лю! Пункт приёма скоро закрывается, а нам ещё разделывать и сортировать…», — это вполне обычный диалог в эфире.

Если быстро разделать «бэетер» или танк, то можно получить вполне ощутимую прибыль, ведь это не просто сталь. Это очень хорошая, броневая, специальная сталь. Вот и носятся по зонам боевых действий летучие бригады на ураловских «кунгах» в замасленных черных робах. Их задача проста: закончился бой – разрежь металл и увези. Мрачные мужики с сигаретой в уголке рта. Они не склоны к философии.

«Я слесарь. На шахте всегда есть работа для слесаря. А теперь нет. Значит, так будем зарабатывать. Пусть везут к нам хлам», — откровенничает Сергей.

Когда-то Сергей работал на «Заре» — одной из самых известных шахт в Донецкой области.
До сих пор афганские пейзажи украшает разбитая советская техника, ржавеющая здесь с конца восьмидесятых. Казалось, так же будет и в Донбассе. Но нет – сгоревшие остовы подбитых танков и «бэтээров» исчезают буквально в течении нескольких часов.
Зачем добру пропадать? Этот народ не победить.

Олег Денежка