Сообщение о том, что в чешском районе Прага-6 снесён памятник советскому маршалу Коневу, меня не удивило.

В социалистическом содружестве государств, образовавшемся после Второй мировой войны и скрепленном военным Варшавским договором, Чехословакия занимала особое место. Это, как нам казалось, была союзница не только по военным и экономическим задачам, но и по крови, по общим идейным целям – построить новое справедливое общество. В высшем военно-морском училище историками и политруками в юные мозги моих товарищей упорно вдалбливались мысли о том, что чехи – наши верные и постоянные друзья, что недаром в рождественские праздники при приготовлении застолья почти в каждой семье при закалывании птицы звучала поговорка: "Одного гуса для руса".

Мы в это, в общем, верили, хотя сомнения были велики. Ведь почти в каждый историческом период наши отношения подвергались серьезным испытаниям, вплоть до вооружённых столкновений в ходе войн и мятежей.

Эта неприглядная сторона как-то замалчивалась советскими педагогами, неустанно твердившими о нерушимом братстве наших народов, особенно напирая на Пражское восстание в мае 1945 года и освобождение чешской столицы советскими войсками 1-го Украинского фронта под командованием маршала Ивана Конева. Всё верно, всё было, героизм чешских патриотов и советских солдат был велик и прекрасен. Но опять же ни слова не говорили советские историки о том, как радостно приветствовали чехи немецкую армию в марте 1939 года и как упорно, вплоть до 1945 года, политики и историки Чехии доказывали свое кровное родство именно с немцами.

Распад СССР не просто разрушил военное и идеологическое содружество целого ряда государств. Мгновенно перед странами бывшего Варшавского договора возникла тревожная проблема: что делать дальше, с кем быть, к кому прислониться? Россия, казалось, ушла в небытие, а рядом процветали благополучные европейские капиталистические державы, уверенно громыхало НАТО.


Я был в Чехословакии в 1993 году, когда ещё звучали фразы о братской дружбе наших народов, но как только мне удавалось разговорить чешских собеседников, особенно после двух-трех кружек пива, укрепленных тремя-четырьмя стопками водки или сливовицы, то исчезали гостеприимные вежливость и внимание и начиналось перечисление обид. Первым делом хоккейных, где всегда победы русских были "неправульными" или купленными, до, конечно, "Пражской весны" 1968 года.

Но больше всего меня поражало, что уже тогда, и не только молодые, чехи не ведали о том, кто, когда, с какими потерями освобождал Прагу в мае 1945 года. Мало того – симпатии к фашизму уже не казались им злом или глупостью. Хотя сквозило ещё и дружелюбное, но уже несколько снисходительно-скептическое отношение к России.

Дальше – хуже. Уход чехов в объятия НАТО в 1999 году, постоянное идеологическое давление западных политиков делали своё дело неуклонно и уверенно. Размывалась память, уничтожались нравственные и моральные ценности, что совсем недавно казались незыблемыми. Россия тех времён явно проигрывала идеологическую борьбу на всех фронтах. И, как во все времена, в кипящем русофобском болоте, словно хлопки поганых газов, стали выскакивать политические особи, чей удел – всеми силами уничтожать память народа, особенно ту, что может снова ввергнуть их в болотную жижу.

"Самое лучшее, – сказал как-то бравый солдат Швейк, – это выдавать себя за идиота". Такое решение было бы мягким оправданием для главы муниципального района Прага-6, явно слабоумного Ондржея Коларжа, пошутившего, что памятник снесли по его приказу из-за того, что Конев стоял без маски от коронавируса. Это ляпнула та самая политическая особь, что выхлопнулась из болота русофобии и беспамятства. Чёрт бы с ней, но проявилось и другое, более тревожное.

Чешская общественность достаточно спокойно восприняла уничтожение памятника Ивану Коневу. А ведь именно этот маршал сделал всё, что только мог, чтобы уберечь от уничтожения Злату Прагу, когда войска 1-го Украинского фронта под его командованием не только вышибли фашистов из Чехии, но и спасли жизни тысяч участников Пражского восстания и мирных жителей столицы. Напомню, что именно Иван Конев прославился как полководец, уберегающий от разрушения иноземные города. Эту память и пытается уничтожить глава муниципального района Праги Ондржей Коларж, оказавшийся хуже вируса, что бушует сейчас в Европе.


Любой вирус существует временно. Рано или поздно человечество найдет против него вакцину и уничтожит заразу. Всё восстановится, в том числе и духовное здоровье чехов. Значит, памятник великому маршалу, Герою Советского Союза, освободителю Чехии от фашистов Ивану Коневу когда-нибудь вернётся на своё место. Историческую правду не снести никаким ничтожнейшим чиновникам, чей удел – бездарная безвестность с липким пренебрежением современников.

Вместе с памятником, верю, вернётся и добрая поговорка о "гусе для руса". Народная память неистребима, воскресает в ней через любые времена то добро, что приходило все века от русов, спасавших чехов от орд Батыя, порабощений, разорений и уничтожения. Но эту память надо неустанно будить, не боясь тревожить спящие народы, не давая усыплять их вновь под лживые уговоры предателей и мерзавцев, гнусных "шутников" и фарисеев.

Дмитрий Ледовской