Помните, не побоюсь этих слов, бессмертную и великую песню Марка Фрадкина на слова Роберта Рождественского «За того парня», что звучала в фильме «В бой идут одни старики»?

А степная трава пахнет горечью,

Молодые ветра зелены.

Просыпаемся мы — и грохочет над полночью

То ли гроза, то ли эхо прошедшей войны…

Я вот с детства её наизусть помню. И мне не стыдно признаться, что стоит мне заслышать аккорды этой композиции, как к горлу подкатывает комок. Это без пафоса, это как есть. И, разучивая в школе идущие от сердца автора слова, я и представить себе не мог, что много лет спустя эхо прошедшей войны громыхнёт так, что креститься будет впору.

Юный посланник России из Нового Уренгоя Коля Десятиченко решил выступить перед депутатами бундестага и исполнить роль голубя мира.

И знаете, роль голубя он и вправду исполнил, но не самую, нужно сказать, для этой птицы похвальную.

Юноша Николай решил поучаствовать в программе Народного союза Германии (далее — НСГ) по уходу за военными захоронениями и узнал о тяжёлой судьбе солдата вермахта Георга Йохана Рау.

У меня возникает вполне закономерный вопрос. Скажите, а зачем нашим детям изучать истории погибших немецких солдат и кто, собственно, и как проводит работу с НСГ с нашей стороны? И почему я не вижу на трибуне Государственной думы воображаемого мальчика Ганса Руди, рассказывающего российским парламентариям о судьбе одного из наших бойцов, пропавших без вести в те страшные годы?

На фразе: «Георг был одним из 250 000 немецких солдат, окружённых в так называемом сталинградском котле» — сидящие в зале офицеры бундесвера начали надевать наушники, судя по всему, не веря в происходящее. Эка завернули мальчику речуху его старшие российские друзья, думали немцы. Котёл-то не просто котёл с трагедией и кошмарами, в которые до сих пор отказывается верить разум. Он просто «так называемый»! Смотришь — и Курская битва, и взятие Берлина тоже в разряд «так называемых» перекочуют.

Далее Николай рассказывает о тяжёлых условиях плена и смерти Георга. Интересно, а чего же не копнул глубже? Ну, там, сколько смертей наших солдат, а может, и мирных жителей на совести невинно убиенного Георга Йохана. Почему невинно убиенного, спросите? А вот теперь уже прямая цитата Десятиченко: «История Георга и работа над проектом тронули меня и подтолкнули на посещение захоронения солдат вермахта под городом Копейском. Это чрезвычайно огорчило меня, поскольку я увидел могилы невинно погибших людей, среди которых многие хотели жить мирно и не желали воевать».

И у меня снова вопрос. До посещения захоронения немецких воинов Николай бывал на могилах тех, кто отдавал жизнь не за идеи фюрера, а за нашу с вами Родину и за наше же право жить? Или Николая эти мемориалы не впечатлили? Или кураторы юного активиста не посчитали нужным рассказать ему о массовых расстрелах мирного населения, о зверствах нацистов в концлагерях, о том, как обороняли дом Павлова в упомянутом героическом городе?

Видимо, не рассказали. А надо было рассказать. Потому как таких Коль, с травмированным ложью мозгом, немало. Но знаете, что самое страшное? То, что на защиту этого юноши, а никак не мальчика, встали те, кто должен был поступить иначе. Вот вам пример: «Ученик поделился своими открытиями о том, что не все немцы хотели воевать, многие хотели просто жить мирно. Это ни в коем случае нельзя расценивать как отношение мальчика к фашизму. Его речь на примере истории этого немецкого солдата призывает к мирному существованию на всей земле и неприятию войны, кровопролития, фашизма, страданий и насилия как таковых».

Это нас порадовал пан Иван Кистогриз, пребывающий в должности мэра Нового Уренгоя. Видите как — мы ведь до изысканий Николая не знали, что немецкие солдаты не все хотели брать в руки оружие. Но Коля Десятиченко пробел в знаниях восполнил. И в наших умах революцию произвёл, и в немецких. Вам не кажется, что мэр должен был высказаться иначе? Сказать, что ему стыдно, что в гимназии, где учится Николай, будет проведена тщательная проверка, а виновные будут наказаны строжайшим образом.

Но городской глава этого не сказал. Более того, он обвинил нас в провокации: «Интерпретацию взрослыми людьми искренних слов ребёнка можно расценивать как провокацию не только против школьника, но всего российского народа и нашего отношения к событиям истории Великой Отечественной войны». Это уже несусветная наглость.

И лично мне это кажется не только плевком нам в лицо, но и плевком на память наших дедов. Понимаю, что в Новом Уренгое холодно, но не до такой же степени…

Безусловно, я категорически против травли Николая Десятиченко, но я за тщательное, скрупулёзное расследование, должное выявить, кто надоумил российского школьника занять извинительную позицию на трибуне парламента страны, ведущей по отношению к нам, мягко говоря, недружелюбную политику. Этой же точки зрения придерживаются все люди, которым дорога память о наших героях-победителях, а не о проигравших. В качестве иллюстрации приведу пример. Когда история с Николаем только начала набирать обороты, я поинтересовался у одного из польских журналистов, как ему спич новоуренгойца. Приведу ответ: «Мы гордимся, что этот парень знает новую историю и не боится заявлять об этом с такой высокой трибуны». Вот так… Они гордятся тем, за что нам должно быть безмерно стыдно. И трагедия, если это войдёт в практику.