Экс-депутат горсовета Одессы Игорь Димитриев, покинувший родной город из-за участия в трагических событиях 2 мая 2014 года среди сторонников Русской весны, подверг резкой критике жителей России, которые обвиняют сегодня одесситов за отсутствие решительного отпора украинским националистам, демонтировавшим накануне мемориальную доску маршалу Жукову.

Димитриев поясняет, что жители Одессы научены горьким опытом 2014-15 годов, когда они рассчитывали на поддержку России, а она не пришла.

«Давайте я вам про Одессу расскажу. Давайте! Каждый ваш е***ый сюжет о пророссийских митингах в Одессе в 2014-2016 годах стоил нескольких посадок. То есть почти каждый раз, когда вы что-то говорили в ТВ про бандеровскую хунту, и вам кто-то из одесситов комментировал, он садился в тюрьму. Или нет, не садился в тюрьму, получал по голове. Или ложился всей семьёй мордой в пол у себя в квартире в пять утра. Каждый раз.

И до сих пор мне звонят из редакций ваших ток-шоу какие-то телки и спрашивают «Игорь, а у вас есть, кто прокомментирует события в Одессе?». На полном серьезе.

Ну, я не об этом. Я о том, что за время медийного освещения событий в Одессе через тюрьму прошли сотни людей. Наиболее активных, решительных, сильных. Тех, которые считали, что они нужнее в Одессе, чем на Донбассе (потому что большая часть из них уехала именно туда).

Так вот, кроме потерянного здоровья и угробленных лет жизни каждый из них терял работу и становился обузой для своей собственной семьи. Ведь каждый день пребывания в украинском СИЗО – это определенная сумма. Еда, сигареты, бытовые мелочи, оплата телефона.

По московским меркам – ***ня. Месячный грев сидельца можно потратить на обед в московском ресторане. Так вот кто из вас хоть один такой обед отправил в тюрьму? А? Никто! Блогеры, хуегеры, гости ток-шоу. Я знаю одного гостя Соловьевского ток-шоу, который регулярно отправлял, но у него нет страницы в соцсетях.

Кто из вас встречал хоть одного сидельца освобождённого по обмену? После нескольких лет взаперти, без документов, без копейки в кармане, без шансов и перспектив. Они смотрят на тебя и спрашивают: «Игорь, а куда ж нам теперь?». Выпиваешь с ними рюмку и говоришь: «Вариантов ребята негусто. Сейчас подъемные можем дать, на первоначальные расходы, одежду, телефон, потом спрошу знакомых про работу. Но нужны документы, а это почти нереально. Кто там ещё в СИЗО остался? И как с ними держать связь?».

Когда кто-то из вас, какая-то пиз***вая шмара, очередной раз ляпнет в интернетах: «На весь город не нашлось мужчин, чтоб дать по морде этим молодчикам, сбившим железку с Жуковым. Дааа, Одесса слилась», и кто-то примет эти слова близко к сердцу. Вот какой-то наивный одессит пойдет и ударит. Отстоит, так сказать, честь маршала. Так это будет означать, что я и кто-то другой из нас, должны будут передавать им грев, бегать с просьбами включить в списки на обмен, потом встречать, приводить в чувство, и думать, как этого человека вернуть к жизни.

А ещё он, вероятно, не сможет сделать российские документы, и тогда те же пи***ивые шмары напишут про него: «Ну так нечего было сроки подачи документов нарушать, правильно депортировали!».

Так вот мне п***й, что там с доской!» – эмоционально заключает Димитриев. Источник