Последние дни ознаменовались сразу несколькими заявлениями относительно того, что позиция Олланда по "Мистралям" серьезно навредила бизнесу, судостроению Франции. Но Олланду не до убытков, ему бы угодить США. О нелегкой судьбе "Мистралей" главному редактору Pravda.Ru Инне Новиковой рассказывает президент Института нацстратегии Михаил Ремизов.

— Михаил, президента Олланда во Франции сегодня называют, ни много ни мало, могильщиком "Мистралей", в которые вложен труд десятков тысяч человек. России, как выяснилось, корабли эти не очень-то нужны, а репутацию своей страны Олланд "подмочил"

— История с "Мистралями" вышла некрасивая. И для французской стороны тупиковая. Продать корабли, кроме нас, некому, а мы, прождав сколько было можно, эту тему окончательно закрыли и не обсуждаем. Чтобы перепродать корабли кому-то другому, их придется переоборудовать, поскольку изначально они делались под требования российского ВМФ. Франция тоже не может оставить их у себя, потому что в них интегрированы российские системы. Олланд собственными руками загнал себя в тупик, ему остается только вернуть России деньги, а дальше ломать голову над тем, что делать с вертолетоносцами. Тем более, что содержание только одного корабля у причальной стойки обходится в пять миллионов евро в месяц.

— Выходит, их дешевле затопить?

— Получается. В общем, очень некрасивая история, которая нанесла серьезный удар по репутации Франции как партнера в области военно-технического сотрудничества.

— К тому же это происходит на фоне франко-индийского разбирательства по поводу поставок в Индию истребителей "Рафаль".

— Это своя отдельная давняя история. Индусы объявили тендер, французы его выиграли. Индусы долго гнули свою линию, морочили голову французам. Французы не выдержали и заявили, что цены на самолеты возросли. У Индии, таким образом, появился еще один повод гнуть свою линию дальше. Нам все это выгодно, ведь основными конкурентами "Рафалей" в том тендере были российские самолеты. Тогда не срослось, теперь, может, получится все переиграть.

— Когда подписывался контракт по "Мистралям", российские чиновники утверждали, что страна благодаря ему получит доступ к неким современным технологиям.

— Нас прежде всего интересовали системы управления, установленные на кораблях этого типа. По изначальному замыслу предполагалось, что "Мистралей" будет четыре, два мы купим, а два построим в кооперации. В этих рамках как раз предполагалось передать интересующие нас технологии. По этому поводу во Франции всегда критиковали эту сделку. Впрочем, всегда критиковали эту сделку и в России, но уже с точки зрения вероятного применения "Мистралей" нашим флотом. Для России, в отличие от Франции, неактуален вопрос высадки экспедиционных корпусов в заморских территориях: Россия — сугубо континентальная страна. Для наших военных моряков "Мистрали" могли представлять интерес разве что в качестве кораблей управления: они большие, на них можно разместить разное оборудование. Но все-таки это не их основная функция.

Впрочем, сейчас об этом говорить бессмысленно, вопрос лишь в том, сколько французы вернут нам денег, с этим есть вопросы. Например, французская сторона считает, что стороны должны нести совместные расходы по демонтажу установленного на "Мистралях" российского оборудования. Я считаю, что это требование несправедливое, но насколько понимаю, ни у одной из сторон нет большого желания ввязываться в арбитражные разбирательства.

Что же до аргументации французской стороны об обосновании расторжении контракта, то она довольно казуистична. Договор заключили две компании — "Рособоронэкспорт" и DCNS. И в нем предусмотрена ситуация форс-мажора, к которой отнесены и возможные решения правительств двух стран. Но потом сделка была "прикрыта" межправительственными соглашениями. И в этом контексте действия правительства Франции никак не могут трактоваться как форс-мажор, они же не были продиктованы, например, решением Совета Безопасности ООН. Это так, нюанс, его можно было бы использовать в случае арбитражного разбирательства, но обе стороны, повторюсь, хотели бы его избежать.

Источник