Со времен Второй мировой войны Европа в последнее десятилетие столкнулась с крупнейшим миграционным кризисом. Он значительно обострился осенью 2015 года, когда в Европейский союз резко увеличился поток беженцев и нелегальных мигрантов из стран Северной Африки, Ближнего Востока и Южной Азии, а ЕС оказался не готов к их приёму и распределению.

Совсем недавно — в 2021 году европейские СМИ пестрили сообщениями о событиях на морской границе Марокко и Испании, через которую тысячи незаконных беженцев из Северной Африки ринулись в Европу, несмотря на смертельную опасность. Тогда пик этого миграционного потока попытались объяснить как результат искусственного нагнетания отношений между Испанией и Марокко из-за поддержки Мадридом фронта ПОЛИСАРИО, борющегося за независимость Западной Сахары от Марокко. А издание The Economist даже указывало, что таким образом король Марокко Мухаммед VI якобы «сделал миграцию оружием».

Однако на самом деле резкий наплыв беженцев из Африки отмечался не только в испанских анклавах, караваны утлых суденышек стали активно перевозить из Туниса африканцев (преимущественно ливийцев) на итальянский остров Лампедуза. По данным ООН, с 2015 по 2020 год в водах Средиземного моря по пути в Европу погибли или пропали без вести более 17 тысяч беженцев. Они пытались панически убежать из стран Африки и Ближнего Востока, спасаясь от развязанных в последние годы Западом войн и беспросветной нищеты, стремились в мирную и сытую Европу, идя на смертельный риск и проявляя готовность по полгода жить в палаточных лагерях в ожидании заветного статуса беженца.

Но если раньше эти тяготы в определенной степени компенсировала готовность европейцев принимать и помогать им, то с конца февраля с.г. ситуация ухудшилась из-за резкого наплыва беженцев из Украины, ставшей плацдармом Запада по осуществлению русофобской политики и развязыванию вооруженного конфликта с Россией.Сотням тысяч первых беженцев из Украины оказали в странах ЕС, в рамках их русофобского настроя, теплый прием, который не демонстрировался к мигрантам с Ближнего Востока и Африки, что наглядно проиллюстрировало существование расизма в Европе.

И такую позицию в изменившемся отношении к новой «европейской» волне мигрантов наглядно подтвердил в конце февраля с.г. журналистам бывший премьер-министр Болгарии Кирил Петков. «Это совсем не те беженцы. Эти люди — европейцы. Эти люди умны. Это образованные люди… Это не та волна беженцев, к которой мы привыкли, люди, в отношении которых мы не были уверены, люди с неясным прошлым, которые могли быть даже террористами. Иными словами, сейчас нет ни одной европейской страны, которая бы боялась нынешней волны беженцев», — заявил К.Петков.

Как сказал CBC сирийский журналист Окба Мохаммад, эта речь болгарского политика вмещает в себе смесь расизма и исламофобии. «Беженец есть беженец, будь то европеец, африканец или азиат», — сказал Мохаммад. Однако власти европейских стран похоже так не считают, демонстрируя разницу в их отношении к мигрантам из Украины и Африки/стран Ближнего Востока.

Государства, в прошлом выражавшие одни из самых крайних антимиграционных взглядов в блоке ЕС, перешли от стратегии «никого не впускаем» к «пускаем всех», применительно к беженцам из Украины. И в этой связи невозможно не задуматься о глубоко укоренившемся расизме в европейской миграционной политике, когда разница в обращении с мигрантами из разных стран видна на лицо.

Однако «теплый прием» достаточно быстро закончился, особенно после того, как страны ЕС стали спорить, как разделить ответственность и траты на содержание украинских беженцев. В Германии и ряде других европейских стран стали устанавливать мораторий на приём беженцев с Украины в связи с превышением квоты на тех, кто может получать социальное пособие.

Такой шаг объясняют необходимостью защитить местные школы, детские сады, а также медицинские и государственные учреждения. Между тем, поток украинских беженцев привёл в июле к значительному росту безработицы во многих странах ЕС. Так, по данным Федерального агентства занятости ФРГ, сегодня в этой стране насчитывается почти 2,5 млн безработных, что на 107 тыс. больше, чем в июне.

Между тем эксперты отмечают, что в Европе в последнее время в целом снизился уровень поддержки украинских беженцев. Сегодня уже многие страны ЕС стали заявлять о неготовности принимать у себя беженцев с Украины, о завершении гуманитарной программы, в рамках которой украинцев размещали в гостиницах и в зонах туризма или массового отдыха. И определенную инициативу в этом взяла туротрасль составляющая значительный процент ВВП во многих европейских государствах, и требующая освобождения всех занимаемых на безвозмездной основе отелей.

Проходящие сегодня в этом аспекте дискуссии показывают, что решения о столь радушном принятии украинских беженцев в Европе принимались в политическом угаре, под влиянием, прежде всего, указаний из Вашингтона по поддержке Украины и оказанию давления на Россию санкциями.

При этом там не задумывались, какими могут быть долгосрочные перспективы этой помощи, изначально не было принято во внимание, кого считать беженцами с Украины, учитывая, что украинцы обладают правом свободного въезда на территорию ЕС и выезда с неё. Также в Евросоюзе никто не ожидал, что помогать Украине придётся так долго, думая, что это — разовая акция, которая быстро завершится после отступления России под давлением западных санкций, а беженцы триумфально вернутся домой.

При этом политикум ЕС и те страны, которые приняли украинских беженцев, рассчитывали, что их будут воспринимать как спасителей, особенно на волне царящей сегодня по инициативе США всеобщей русофобии. Но ситуация приняла совсем иной оборот, и в результате «спасители» получили на иждивение лишний груз совершенно не нужных им в нынешних условиях всеобщего экономического кризиса «спасаемых». А в этих условиях «перенаселение» Европы украинцами уже самим европейским странам стало угрожать социально-экономическими взрывами.

Кроме того, в Европе стало созревать понимание, что наплыв украинских беженцев может усугубить криминогенную обстановку в ЕС, так как из зон конфликта бегут те, кто был в разных нацистских формированиях и откровенно бандитских организациях на Украине. И там, где они появляются, возникают каналы для поставок оружия из зоны боевых действий, в том числе оружия западного производства, подтягиваются и остальные составляющие криминального мира.

Однако, пока Соединенные Штаты выполняют роль центра управления Евросоюзом, существенного изменения в европейской политике в отношении беженцев вряд ли имеет смысла ожидать. Ведь Европа для Вашингтона является расходным материалом, и миграционный кризис уже давно стал для США одним из инструментов давления на конкурирующую Европу, путем введения ее в немыслимые расходы на сдерживание миграции в прошлом и сейчас. К тому же значительная часть нынешней европейской элиты — это находящиеся в прямой зависимости от США лица, которые идти против США не будут, даже если это наносит ущерб их собственным странам.

Поэтому такие известные всем еврочиновники будут продолжать закупать на европейские деньги американское оружие для поставок Украине или в другие выгодные для США зоны вооруженных конфликтов, содержать растущие из-за этого потоки нелегальных мигрантов. А рост социально-экономических противоречий в ЕС из-за такой политики Вашингтон будет продолжать использовать для смены неугодных ему политических европейских представителей и замены их на новых своих марионеток.

Владимир Данилов, политический обозреватель