Страсти по Кельну отполыхали. Можно порассуждать, что называется, на холодную голову. Объяснить некоторые явления, кажущиеся жителям России загадочными.

Многих занимает вопрос: почему немецкие мужчины не защищали немецких женщин? Уже сама такая постановка вопроса считается в Германии и других странах Западной Европы архаичной и реакционной. Согласно новейшей западной идеологии, основанной на т.н. «гендерной теории», покровительственное отношение мужчины к женщине есть оскорбление женщины.

Как и мультикультурализм, гендерная теория — одна из базовых идеологических конструкций современной Европы. Это не наука, как пытаются представить ее адепты, это именно идеология. Ее цель, если сформулировать предельно коротко, — убить мужчину в мужчине. Помните из советской истории «ликвидацию кулачества как класса»? В данном случае речь идет о ликвидации (конечно, мягкими европейскими методами) биологического класса — мужчин, «страдающих» повышенным уровнем мужественности. Мачизмом, как принято говорить.

Отсюда и стремление заменить биполярную половую систему, основанную на библейском «Бог создал мужчину и женщину», на многополярную, когда статус отдельного пола присваивается различным отклонениям: гомосексуализму, трансвестизму и проч. Это вовсе не шутовство, а стремление растворить в исскуственно создаваемом многообразии те свойства мужчин и женщин, которые мы привыкли считать фундаментальными.

Никакого мистического заговора здесь нет, мы имеем дело с идеологией, овладевшей умами образованной части западного общества. По моим наблюдениям, 90% статусных людей, работающих в сферах образования, культуры, информации, придерживаются таких взглядов. Именно эти люди, работники идеологического фронта, обеспечивают преемственность мировоззрения, следовательно, нет оснований считать, что эта идеология завтра вдруг улетучится как дым. В будущем поколении ее носителей будет еще больше, чем в нынешнем.

Как и мультикультурализм, гендерная теория является реакцией на радикальный национализм (нацизм, фашизм). Западные интеллектуалы лево-либерального толка решили, что мужчины, воспитанные на эталонах мужественности, являются главной социальной базой фашизма. Отсюда вывод: ликвидируем социальную базу — исчезнет и угроза возрождения фашизма. Если упрощенно, то ход мысли примерно такой: пусть даже родится новый суперхаризматичный Гитлер, он не сможет увлечь за собой миллионы. Призывы к военным подвигам и другим проявлениям мужественности попросту не найдут отклика.

В каком-то отношении западное общество является более экстремистским, чем русское. Уходя от одних крайностей, оно с легкостью впадает в другие, минуя точку оптимума. Еще полвека назад в странах, которые принято называть цивилизованными (во Франции, например), женщина не имела право открыть свой личный счет в банке. А сегодня в Париже мужчине могут предъявить претензию, если он слишком громко, «по-отечески», разговаривает с женщиной. Этим он, видите ли, фиксирует реакционную иерархию неравенства между полами, пытается доминировать… Еще несколько десятилетий назад гомосексуализм был уголовным преступлением, а сегодня практиковать однополый секс не просто «можно», а даже почетно, в большинстве стран Западной Европы легализованы однополые браки.

Маятник качнулся в другую сторону, да так и завис там. Радикальный европейский антифашизм оказался тем самым лекарством, которое губит не только раковые, но и здоровые клетки в организме. Превращает мужчину в «облако в штанах».

Не думаю, что нападения на женщин в Кельне и других европейских городах подействуют отрезвляюще на западные элиты. Могут быть приняты какие-то частные меры полицейского и административного характера, но господствующая идеология не изменится, а это главное. Пока, по крайней мере, нет никаких признаков, свидетельствующих о таких изменениях.

Все вышесказанное относится к «старой» Европе, в восточноевропейских странах ситуация несколько иная: там еще местные национализмы правят бал. Но это ненадолго.

Владимир Линдерман