Геополитическая функция «буферной зоны» – «санитарного кордона», разделяющего Европу и Россию, не приносит странам Прибалтики ожидаемых дивидендов. Об этом честно пишут титульные эстонские СМИ, признающие: если бы с 1991 года эстонцы развивали отношения с Россией, то сегодня они пользовались бы её ресурсами и защитой и были бы уважаемы на международной арене. Но Прибалтика вела себя в мировой политике так, как вела, в результате теперь у неё презрение и бойкот со стороны России, а лидеры США и Европы принимают глав Литвы, Латвии и Эстонии скопом и помогают им из жалости.

В Эстонии царит совершенно не эстонское мироощущение «нет, ребята, всё не так, всё не так, как надо». Эстонцы глубоко и хронически недовольны всем происходящим в стране. К примеру, президентскими выборами, на которых всё не могут выбрать президента и которые превратились из выборов в политический балаган.

«Видимо, порядки в Партии реформ как в Северной Корее, где жестоко наказывается всякое инакомыслие, – пишет эстонский автор в Eesti Päevaleht LP о процессе голосования правящей партии в Рийгикогу. – Президентские выборы в парламенте показали, что, когда люди безголовые, все их начинания идут прахом». «Предательства в парламенте, выбрасывание кандидатов за борт, секретные документы... Может, весь этот драматизм идёт как раз из мыльных опер, на которых выросли наши теперешние политики: “Дерзкие и красивые”, “Домой и в путь”?» – издевается над происходящим эстонский Delfi.


Недовольны в Эстонии и самим институтом президентства – зачем он нам вообще нужен, кроме того, чтоб бабочку носить? «Т. н. президент земли миллиона бедняков – лицо, основной признак которого – бессилие, полная и безусловная импотенция, — пишет Õhtuleht, — у него нет власти, только её рудименты, и то в теории. Обычай таков, что т. н. президент даже эту малость не использует... Бессилие т. н. президента проявляется во всём, обычно т. н. президент не способен даже речь себе написать, хотя он только и делает, что произносит речи».

Недовольны в Эстонии эмиграцией и миграционной политикой властей – мол, те поддерживают обучение детей соотечественников в Финляндии эстонскому языку, хотя Россия делает то же самое с русскими в Эстонии и мы её за это страшно осуждаем. Недовольны и местными русскими (ну, это хроническое). Словом, в Эстонии недовольны всем. Причём недовольны не только эстонские русские в своём жёстко сегрегированном закутке (хотя они тоже). Системное неудовлетворение эстонской жизнью как таковой испытывает и титульное абсолютное большинство. Все процитированные выше СМИ – вполне себе националистические издания, работающие для эстоноязычной аудитории. Им бермуторно на сердце и бермутно на душе.

О глубинных причинах эстонской хандры рассуждает колумнист тоже вполне себе националистического титульного Eesti Päevaleht, пишущий под псевдонимом Велло Неликендакс. Эстонская хандра вызвана тем, что эстонцы всего на свете боятся, в мире их никто не уважает, Запад диктует свои условия, а ведь могло бы быть по-другому, сделай Эстония в 1991 году ставку на дружбу с Россией.

Мизансцена такая. Приходит Велло Неликендакс в свой старый дом, а там во дворе сидит русский друг детства Артём, который по молодости Велло частенько поколачивал. Выпив пива, друзья детства решают поговорить за жизнь по душам. «Не пойму, чего вы, эстонцы, вдруг забоялись русских. Правительство аж кольцом свилось. Раньше вы такими слабаками не были. Мы с тобой дрались, но ты не ябедничал, я не ябедничал, мы друг друга уважали, – говорит эстонскому другу Артём. – Девяностые были те ещё, но БТР на улицах не было. Сейчас американские танки тут, немецкие самолёты там. Минобороны не может даже туалетную бумагу купить. НАТО, помоги! И боитесь вы теперь всех: русских, чернокожих, гомосеков, ЕС, шведских банков, защиты прав потребителя, шуток Йыкса и уполномоченного по гендеру. Избавьтесь уже от менталитета жертвы!»

Велло слушает, слушает всё это… и неожиданно соглашается со своим русским другом. «Мы были бы мозговитым другом парня с мускулами, помогали бы ему понять, что к чему в мире, писали бы контрольные на пятёрки, а он мочил бы наших обидчиков в сортире... Перед немцами не пресмыкались бы, Юнкеру сказали бы, что нет, у нас в Эстонии свои порядки. Швеции дали бы по рылу, ездили бы в Австрию на лыжах кататься, и там нам давали бы лучшие номера и лыжные палки... Чёрт, нельзя быть такой тряпкой. Чёрт, куда делись упорство лесных братьев, упрямство ходоков из Ания, кураж древних эстов?»

Колонка в Eesti Päevaleht – это сказка о потерянном времени, плач об утраченных возможностях Эстонии состояться как полноценный уважаемый игрок на международной арене за счёт хороших отношений с Россией. В равной степени притча об утраченных возможностях относится и к Латвии с Литвой. В 1991 году для стран Прибалтики все дороги были открыты. Перспективы стать международными посредниками, переговорщиками, медиаторами – геополитическим «мостом» между Россией и Западом – были для них реальностью. Путь на Запад для них был открыт, но и на Востоке странам Балтии никто ничего не закрывал. Рядом с ними была огромная Россия с её неиссякаемыми колоссальными ресурсами, которая щедро открывала Прибалтике доступ к этим ресурсам и при этом не отрицала её европейского выбора, признавала Литву, Латвию и Эстонию европейскими странами и даже не собиралась заманивать их в СНГ или ОДКБ.


Эстония всю историю своего недолгого существования мечтала развиваться как Финляндия, и в начале 1990-х годов у неё были для этого идеальные стартовые условия. Советский Союз распался, в России у власти президент Ельцин, больше всех прибалтийских политиков сделавший для восстановления независимости Прибалтийских республик, Европа согласна принять в свою семью, МВФ готов выдавать кредиты, и весь мир говорит о Прибалтике как о «мосте» в Россию.

У Финляндии во второй половине 1940-х годов были куда более слабые стартовые позиции. Финляндия, для начала, была проигравшей во Второй мировой войне, и планы союзников по антигитлеровской коалиции в отношении Суоми не предполагали никакой особой дипломатической и внешнеэкономической функции Хельсинки. Но Хельсинки сумел перевернуть положение дел в свою пользу – в результате Финляндия стала одной из ведущих экономик и одним из самых благополучных обществ мира, сделавшись полноценной частью Запада за счёт доступа к безграничным ресурсам России. У стран Прибалтики же четверть века назад по сравнению с финнами перспективы были просто термоядерные! Они могли бы соединить в себе западные реформы и российский потенциал.


Да, Россия в 1990-е годы переживала тотальный кризис, но если бы не клиническая русофобия, заставлявшая думать, что от этого кризиса Россия развалится и умрёт, то затем Прибалтика смогла бы рвануть вперёд вместе с ней. Эстонский космонавт вышел бы в открытый космос. Техническое оборудование для российской космической отрасли по-прежнему производилось бы в Латвии – не понадобилось бы закрывать все эти заводы, разгонять исследовательские институты, лаборатории и конструкторские бюро, выставлять на улицу и выдавливать из страны учёных с мировых именем, конструкторов, изобретателей, инженеров.

На западном направлении Прибалтика, имея на руках такой козырь, как дружба с Россией, смогла бы действовать уверенно и самостоятельно. Она могла бы торговаться о выгодных для себя условиях вступления в Евросоюз, как Польша, а не униженно проситься туда на каких угодно условиях с глазами кота из «Шрека». В Евросоюзе Прибалтика смогла бы позволить себе роскошь наотрез отказаться от приёма у себя африканцев и арабов и не бояться, что Брюссель за такую дерзость лишит её дотаций из еврофондов, потому что, имея доступ к огромному восточному рынку и освоению российских ресурсов, Литва, Латвия и Эстония были бы «донорами» Евросоюза.

Всё это могло бы быть, если бы Прибалтика с самого начала сделала ставку на развитие стратегического партнёрства, хорошие отношения и просто дружбу с Россией. Но Эстония, Латвия и Литва вели себя по отношению к России так, как вели. И кто они после этого для всего мира? Трусы, которые напоминают миру о своём существовании исключительно нытьём, стонами и мольбами защитить их от ужасного восточного соседа, которому до них демонстративно и дела никакого нет.

От возможностей использования российских ресурсов Литва, Латвия и Эстония принципиально отказываются, а теперь уже Россия принципиально отказывает странам Прибалтики в доступе к своим ресурсам. В той альтернативной истории, которая могла бы быть реальностью, Москва вовсе не строила бы никаких отечественных морских портов на Балтике – вся торговля России с Европой как шла, так и шла бы дальше через Клайпеду, Ригу и Таллин. В нашей же реальности российское руководство сознательно идёт к тому, чтобы через Прибалтику вовсе не проходил ни один российский груз, – только на днях глава «Транснефти» Николай Токарев доложил президенту Владимиру Путину, что в ближайшие месяцы поставки российской нефти через Прибалтику будут сокращены до нуля и с 2018 года «Транснефть» полностью откажется от транспортировки нефти через прибалтийские порты.

Так ли уж радостно на этом фоне обстоят дела на западном направлении? Полученную в 1991 году независимость литовцы, латыши и эстонцы утратили, не успев её толком прощупать. Сегодня три прибалтийских столицы дрожат от каждого окрика Еврокомиссии как осиновый лист. Беженцев им навязали, закон о сожительстве навязали… и ещё много чего навяжут, потому что Прибалтика «на всё согласная». И как ей бузить, если население выживает за счёт эмиграции в Западную Европу, а экономика «сидит на игле» еврофондов?

Страны Прибалтики могли бы пользоваться всеобщим уважением, как посредники и дипломаты. В реальности же они довольствуются презрением, как страны, которые не могут сами за себя постоять и живут за чужой счёт. На встречах с Обамой, Байденом, Меркель, Юнкером глав Литвы, Латвии и Эстонии заводят в кабинет по три за раз. Скопом. Чтобы по отдельности с ними не возиться.


От всего этого глубинное недовольство – подспудное чувство тотальной неудовлетворённости тем результатом, к которому пришли сегодня Литва, Латвия и Эстония. «Демонстрируя верность правящему режиму, он достиг пределов человеческих возможностей: ещё евросексуальнее, мультикультурнее и высокомернее в отношении бедняков быть нельзя, – пишет об уходящем президенте Эстонии Тоомасе Хендрике Ильвесе корреспондент Õhtuleht Свен Сильдник и после переходит от Ильвеса к обобщениям по всей эстонской жизни: – Рушится медицина с её пустой Больничной кассой, образование с его безграмотными студентами, социальная система с её заживо гниющими стариками и голодающими детьми, а зло остаётся. Культура, человечность и достоинство исчезают, а жажда крови, коррупция, притеснение бедняков и, конечно, глупая ложь не кончаются».

Больше всего прибалтийскую ипохондрию усиливает ощущение безнадёжности происходящего. Точка невозврата пройдена, вернуться к утраченным возможностям уже не получится, жизнь невозможно повернуть назад. От наваливающейся безнадёжности – хандра и депрессия. Уже не молоды, и жизнь в них не крепка – чего им ждать, тоска, тоска.

Александр Носович