Жители ДНР и ЛНР не хотели быть в составе Украине и выразили это на референдуме, заявил Владимир Путин.

«Мы сразу сказали украинским войскам: люди не хотят с вами жить, они вышли на референдум, проголосовали», — объяснил президент в интервью индийским журналистам из India Today.

А ведь в 2014-м референдумов могло быть намного больше. Но что теперь об этом вспоминать? И что толку проводить их после освобождения украинских областей? Ведь на Западе не признают результаты плебисцита. Скажут, что люди голосовали под дулами автоматов. К тому же за 10 лет многим промыли мозги, кого-то запугали, так что итоги волеизъявления могут не устроить и Россию.

— В данном случае президент говорит явно о референдуме 2014 года, — уверен редактор «АПН — Северо-Запад» Андрей Дмитриев.

— К счастью, Киев тогда ещё не успел очухаться, и правовая основа для существования республик была создана, русские Донецка и Луганска показали свою волю к сопротивлению.

Поэтому то волеизъявление существенно важнее формального, проведенного уже под контролем российской государственной машины голосования 2022 года. А то, что признавать решение жителей Донбасса надо было сразу, стало уже общим местом, об этом и сам Путин говорил.

Тогда ведь и другие области тоже могли бы провести референдумы? Какие?

— Харьковская и Одесская область — однозначно. Николаевская, Херсонская, Запорожская — под вопросом. Это довольно сонные регионы, где пророссийские протесты были, но не столь многочисленные и активные.

А в Харьковской «хозяева» города и области, вполне легитимно избранные Кернес с Добкиным, выезжали в марте — апреле 2014-го на консультации в Россию. Но им, видимо, сказали «не время». А теперь мы четыре года не можем подступиться к Харькову, который в 50 км от границы, повторно освобождаем Купянск и, не знаю уже, в который раз Волчанск.

Харьковщину можно было спокойно присоединить в силу наличия общей границы. Либо иметь там Народную республику. С Одессой сложнее. Но если бы по всей дуге от Харькова до Одессы было принято политическое решение и имело место содействие РФ — как гражданское, так и военное — по образцу Крыма, думаю, проблем бы не возникло.

Украинское чиновничество легко переприсягнуло бы Москве, был опять же на руках законно избранный президент Янукович, крови на тот момент пролилось мало, нацисты своими структурами не обзавелись в этих регионах и так далее…

А если жителям Одесской, Николаевской, Днепропетровской, Харьковской, Сумской областей задать вопрос: «Гражданами Украины или России вы хотите быть?» — каким сегодня может быть результат? В каком случае такие референдумы вообще возможны?

— Для того, чтобы ответить на этот вопрос, жителям контролируемых Украиной восточных и южных областей нужно организовать именно свободное волеизъявление. А это сейчас сферический конь в вакууме. Очевидно, что 10 лет государственного террора и вытравливания всего русского плюс 4 года военных действий не могли пройти бесследно. Сколько людей уехало, сколько посажено, сколько запугано, сколько переменило свои взгляды — сказать невозможно.

Очевидно, сейчас время пушек, а не бюллетеней, и то, какую часть бывшей Украины мы будем контролировать, зависит исключительно от идущего вперед русского солдата.

— Референдум является самым обоснованным и самым точным инструментом определения воли народа, — говорит депутат Николаевского горсовета, писатель, политолог Максим Невенчанный.

— Но это не означает, что все в мире происходит по воле народа. О ней спрашивают только тогда, когда решение власти необходимо чем-то обосновать. И как показывает практика, не перед внутренним принятием решения, а для его предъявления вовне. Что касается референдумов по Крыму и Донбассу в 2014 году, то это наглядная иллюстрация того, что «инициатива снизу» — лишь прекрасная идеологема, но вовсе не основание для принятия государственного решения.

Государственное решение принимается с учётом множества факторов, которые голосующими далеко не всегда осознаются. Так же, как не всегда понимаются последствия своих волеизъявлений.

Для признания итогов референдума 2014 года в Донбассе и Крыму необходимо было учитывать массу факторов и прогнозировать последствия для всего нашего государства и всех его жителей. А также иметь консенсус элит. Вероятно, весной 2014-го такого консенсуса не было, либо последствия были неблагоприятны, либо существовали иные факторы, которые для нас, простых людей, не видны на первый взгляд и не кажутся очевидными.

Просто Донбассу в 2014-м повезло, что там провели референдум, пока Киев еще не очухался. Другие регионы не успели. Но хотели бы? Как минимум, Харьковская область могла провести…

— Не знаю «повезло» ли Донбассу с проведением референдума в 2014 году. У нас референдум не является абсолютной ценностью, чтобы считать так и не обращать внимания на последствия в виде вооруженного конфликта и множества смертей. Харькову так не повезло, если использовать вашу терминологию.

По-вашему, референдумы в других областях, случись они в 2014-м дали бы такой же результат, как в Донбассе или скромнее? А если бы они произошли в 2022-м? Что изменилось?

— Если бы референдумы прошли в других областях Украины на момент 2014 года, то это ничего не гарантировало бы. Ибо воля части народа, пусть даже братского, не равна возможностям Российской Федерации и не всегда соответствует государственным целям и планам.

А если бы референдумы прошли в 2022 году, то вы опять не обращаете внимания на возможности России и задачи, которые перед ней стоят. Если эти референдумы, в других регионах Украины, были бы на руку РФ, и Москва в состоянии была бы обеспечить их волю, то это могло бы иметь какой-то эффект и последствия.

Другой вопрос, а нужно ли России полное поглощение Украины? Может быть, она больше нужна как дружественный субъект политики. Так дешевле вести внутреннюю и внешнюю политику, больше голосов в ООН. А поглощение регионов Украины со стороны России — вынужденная и затратная мера, но она оправдана тем, что в ином случае последствия могли быть худшими.

Не раз говорилось о необходимости всеукраинского референдума с целью узнать отношение людей к признанию Донбасса, Запорожья и Херсонщины российскими. Это, по-вашему, возможно? Или его итоги априори не будут объективны? Интересно, какие еще могут быть формулировки? Референдум должен проводиться и в буферной зоне, но признает ли международное сообщество итоги?

— Официальные лица не говорили о проведении всеукраинского референдума с целью узнать мнение людей об отношении к признанию Донбасса, Запорожья Херсонщины российскими. А если такая версия гуляет среди народа, то это сродни заявлениям о том, что необходимо снизить налоги и повысить зарплаты, а также уменьшить количество чиновников и ослабить государственное регулирование.

Возможно ли проведение всеукраинского референдума? Теоретически — да. Но насколько и кому нужны итоги этих референдумов? Что потом с ними делать? И есть ли возможности для этого? А может быть, сейчас стоят более важные задачи, на которые потребуется много средств. И признание итогов референдума со стороны мирового сообщества тоже ведь происходит, когда это целесообразно и соотносится с его замыслами.

Гражданами какого государства сегодня хотели бы быть жители областей юго-востока: Украины или России? Что бы они ответили на гипотетическом референдуме?

— По этому поводу могу сказать следующее. Гражданство ведь не абсолютная ценность. Человек взвешивает плюсы и минусы, которые перед ним открываются, или возможности, которые от него уходят. Поэтому у каждого отдельно взятого человека вопрос будет упираться в эту дилемму.

Если получение гражданства РФ даст новые возможности и не приведет к утрате ранее приобретенного, то кто же откажется! А если это создаст ряд сложностей, то это будет ещё вопрос, с учётом современных реалий.

А если мы говорим о мирном времени и прекращении идеологического противостояния, то лучшим вариантом было бы иметь два гражданства одновременно. Как многие одесситы имеют гражданство Израиля в дополнение к украинскому. Для человека, не обремененного государственной должностью, чем больше гражданств, тем лучше. Или проще, я бы сказал. И это касается не только жителей Украины. Это справедливо для всех.

А точный ответ в абсолютных цифрах я не готов дать, принимая во внимание всё случившееся. Даже с учётом хирургической работы ВС РФ, о которой говорил Владимир Владимирович.

Такие референдумы имеют смысл только в том случае, когда на них есть запрос со стороны заказчика. Нужно учитывать его цели и желания, а главное — возможности, политическую целесообразность и консенсус элит.

А просто так, даже если народ самоорганизуется и что там волеизъявит, что потом с этим делать и кому?

Дмитрий Родионов