Мужчине в недорогом камуфляже на вид лет под 60. Чуть ниже меня ростом, худощавый, с голливудской сединой, ёжиком и лицом в красивую складку, как дорогое портмоне. Стоит у входа в "Ашан", собирая на АТО. Небольшая палатка, как торговая, список необходимого, распечатанные в формате А-4 фотографии с фронта в пластиковых файлах. К палатке подвешены для демонстрации пластиковый наколенник, балаклава, каска. Рядом две "ашановские" тележки для пожертвований. Я давно вижу это, но никогда не подходил. Они - мои враги. Две неполные тележки с собранными крупами, вермишелью, сахаром и прочими недорогими товарами. Жалкое зрелище...

Где-то далеко отсюда, из Счастья в Передельское едет микроавтобус с солдатами, говорящими по-украински. Говорят о какой-то ерунде. Смеются. Резкие, гавкающие, как железные собаки очереди откуда-то из темноты накрывают черным саваном молодые жизни. И старые тоже. Тот же подарок и для ополченцев...

Две неполные тележки. Равнодушный Куев равнодушен ко всем. Клянусь, если бы эти тележки были для ополчения, то я бы стоял кожаный, черный, с маузером и железной рукой, под угрозой смерти, вытряхивал бы из жирных клопов остатки совести и сострадания. До нитки обирал бы. Но это - не для ополчения. Это для карателей.
- На кого собираете?
- Айдар.
(Тьфу, твою мать! Мой "любимый" карательный батальон, мля!).
- Вот как? Так перемирие же!
- Перемирие! Я 8 октября приехал в Киев, я бы сказал, какое там перемирие! Пять пацанов положили по дороге на Передельское.
- А вы где?
- Счастье.
- Что же, они наступают или вы?
- Что вы, с Луны, что ли? Россия по нам бьет! Мы в Счастье стоим. 50 метров от российской границы. (Лжет! Счастье довольно далеко от кордона. Между Счастьем и границей - Станица Луганская, Валуйское, Колесниковка. Но зачем лжет?).
- Какие прогнозы?
- Плохие. Генералы нас предали (так вот штампованно и сказал).
- И Мельничук? - спросил я, обнаруживая знание вопроса. (Мельничук - это комбат, который грозил взорвать ТЭС).
- И к нему есть вопросы. Воевать надо, а он в депутаты пошел. Они доходятся в депутаты, что мы в Киев придем порядок наводить.
- Так давайте! С ополчением. (улыбаюсь в темноте).
- С кем?
- С Народным Ополчением Донбасса.
Двойник полковника Куоритча закуривает, пряча лицо в тени капюшона. Щурит глаза.
- Эх, если бы вы посмотрели, как они людям кисти отрезают!
- Я видел. На то и война, чтобы люди друг другу кисти отрезали.
- Вы что, агитируете меня?
- Общаюсь! (Конечно агитирую, блин!). Зачем вас агитировать? Вы уже взяли в руки оружие - поздно вас агитировать.
- Разберемся.
- Давай, разбирайся... (с).
Пол часа назад было. Полагаю, если бы я встретился ему в Счастье, а он был со своими дружками-бандитами да с автоматом, то он бы показал мне, как надо агитировать. Он и сам агитатор. Правда, довольно далеко от фронта агитирует. Ну и не такой он уж и красавец, как Куотрич. Чмо укропское. Это я так, благородничаю с ним. Сытый просто, в тылу, не озверел. Но я лучше него. Я до сих пор никого не убил. А он, сука старая, кого-то убил. А может и нет. Может и врет, что на фронте был! Про Счастье-то соврал! Не знает, он где оно - Счастье!

Максим Равреба