В конце прошлого года в Москве целую неделю гостил режиссер Эмир Кустурица — известный почитатель Владимира Путина. Серб наградил юных географов, открыл киношколу для начинающих кинематографистов, получил в подарок увесистый серебряный перстень с головой Путина. Перстень сербский режиссер пообещал носить, пугая им при случае идеологических врагов. С того и начали разговор.

«Посмотрю, каким у Стоуна выйдет кино про Путина»

– Эмир, Владимир Путин во власти уже второй десяток лет. Ваше отношение к нему менялось за это время?

– Нет, я всегда с большим уважением и симпатией относился к вашему президенту. С годами его влияние в мире растет – этого нельзя не признать, кто бы что ни говорил. Вам очень повезло. И нам, сербам, тоже. Уверен, что он никогда не даст мой народ в обиду. А для России Владимир Путин вообще сделал то, что многим другим президентам до него было не под силу.

– Например?

– Прежде всего вернул уважение к первому лицу государства, которое было у вас, например, во времена царизма или Советского Союза. О Путине могут думать что угодно, приписывать ему какие угодно грехи, рисовать на него любые карикатуры, но факт то, что над ним никто не смеется – ни народ, ни иностранцы, ни, что особенно важно, первые лица других стран. Обама и Меркель видят в нем как минимум равного себе. Иногда их взгляд выражает и некую озадаченность, и даже опаску. Но это здорово. Так что перстень с ним буду носить с гордостью. Не ожидал, что мне такое подарят.

– То есть можно сказать, что вы поддерживаете политику Путина?

– Безусловно. Своими действиями он возрождает Россию, помогает ей стать великим и сильным государством, каким она всегда и была задолго до него. Он не фашист и не нападал ни на Украину, ни на Крым.

– Может, вы про него кино снимете?

– Вы не первая, кто подкидывает мне эту идею. Недавно то же предложение поступило от Федора Бондарчука.

– И что вы ему ответили?

– Идея очень интересная. Вообще-то, насколько мне известно, к съемкам фильма про вашего президента скоро приступит Оливер Стоун, которого я тоже люблю и уважаю. Не думаю, что нужны две такие картины. Посмотрю сначала, что выйдет у Стоуна.

– Говорят, что вы и про Сталина собирались фильм снимать?

– Это не совсем так. Я очень удивляюсь, когда кто-то спрашивает, как продвигается работа над картиной о Сталине. Не было такой картины. Просто когда-то, очень давно, я обсуждал с покойным режиссером Алексеем Балабановым концепцию такого фильма, но мы разошлись во мнениях, как на экране должен быть представлен этот образ. Потом этот талантливый режиссер умер, царство ему небесное, и тема закрылась сама собой. Больше я это ни с кем не обсуждал и не думаю, что что-то сниму о Сталине.

– Сейчас такая жизнь пошла, что достаточно сюжетов для кино. Присоединение Крыма, например.

– Про Крым я еще не думал, меня больше интересует военная история России. Думаю, неплохо было бы сделать кино о какой-нибудь войне. Конечно, первой приходит на ум Великая Отечественная. В 2015 году, наверное, широко отпразднуют 70 лет Победы. Хоть о той войне и есть уже много прекраснейших картин, еще одна будет нелишней.

– У вас есть, кстати, любимые российские фильмы?

– Да, очень много. Несколько раз пересматривал «Землю» Александра Довженко и «Мать» Всеволода Пудовкина. Вообще, весь ваш кинематограф – сокровище. Еще мне интересно, как на экране по-новому смогли раскрыть образы Раскольникова и Обломова. Благодаря этим героям и можно понять загадочную русскую душу.

«Я режиссер жесткий. Актер веселиться не должен»

– Чье кино вам еще нравится?

– Из послевоенных 1940-х – итальянское. Очень хорош французский поэтический реализм. Потом хороший класс показали японцы, затем шведы. Еще одно из самых любимых моих времен – Голливуд 1930-х, 1940-х и 1950-х.

– А современный? Там сейчас снимают все самое кассовое и популярное?

– Нет, современный Голливуд – это не то. Раньше кино было произведением искусства, а сейчас Голливуд пытается что-то навязать, что-то внушить. Современный кинематограф катится, иногда мне так думается, в никуда. Поэтому я очень рад, что открываю школу для юных кинематографистов. Обязательно буду периодически приезжать и давать уроки.

– Вы, полагаю, учитель не слишком строгий?

– В жизни я позитивный человек, но режиссер очень строгий, даже жесткий. Вот, кстати, ненавижу, когда голливудские актеры во всех своих интервью говорят одно и то же: «Ой, как нам понравились съемки... чего-то там! Было так весело!» Весело им было! Подурачились они! Ну, вы подумайте! Если речь о серьезных фильмах, какое там удовольствие на площадке?! Актер должен прожить жизнь своего персонажа, донести его боль и страдание до зрителей, а не веселиться. Я на своей съемочной площадке никогда такого не допускаю, у меня все серьезные.